Содержание Галерея Гостевая книга
Новости О сайте Поиск
Сборник материалов по истории украинско-русского рода
XVI-XX вв.


Стебли хмеля обвили стволы деревьев, перепутались с ветками калины, и на солнце вместе сверкали гроздья красных ягод и нежная зелень хмеля. Там и тут попадались поляны со стожками и манили запахом свежего сена.
Невысокие ивы с круглой кроной и обширными дуплами в странных, с шаровидными шишками, утолщающихся кверху стволах. Лес блестел на солнце.
Я отстранял ветки деревьев, трогал двуцветные листья осокоря, продирался через густой ивняк. Под ногами осыпался песок, тяжело прыгали жабы и в воду уползали ужи. В этот день я не встретил ни одного человека и не слышал человеческого голоса. Я попал в одну из петель Псла, долго метался из стороны в сторону и пришел к неведомым местам, где было что-то иное. Псел убегал по прямой вдаль, и, отодвинутые сильным течением у девственного берега, цвели кувшинки.
Солнце пылало, горячило землю и клонилось к западу. Летали осы.
Высокие тополя стояли немые, без движения. Внизу бежал Псел, но даже его вода не журчала.
Изредка плескалась крупная рыба. Была отчаянная тишина.
Тишина… солнце помогло мне выйти из леса, и хаты Мануйловки заблестели закатным блеском за степными стогами, на далеком, далеком бугре, совсем не в той стороне, где я предполагал.
Без леса я начинал скучать. Мои прогулки участились и плутания повторялись. Я готов был поверить, что украинский черт водит меня за нос. Мне смутно вспоминались сказки Гоголя, я говорил: "Чертов лес!", это было грубо.
Лес у Псла - оазис в степи, отрада и нежная любовь мануйловцев, - настоящий Шевченковский лес: "Зелени гаi, густесенькиi гаi, неначе справда раi!". Было местечко, где, шагнув направо, я упирался в берег Псла, метнувшись обратно, оказывался опять на берегу. Расстояние между берегами было не больше 50 метров.
Вдоль лесной дороги, зацепившись за нижние ветки деревьев, висели шматки сена, оставленные проезжавшими возами.
Я излазил левый берег на протяжении нескольких километров. Я узнал посетителей леса. То тут, то там раздавался стук топора треск сухого дерева. Тонконогая, босая старуха, похожая на живую корягу, тащила за собой возик с топливом. "Добрый день!" - старуха приостанавливалась, желтые прищуренные глаза высматривали ласково, а в складках лица и во всех движениях согнутого стана виделась покорность и упорная живучесть.
Наконец, я понял. В районе Мануйловки Псел изгибается так, что план реки напоминает незамкнутые восьмерки. Идя вдоль берега по стежке, можно думать, что идешь далеко, а на самом деле описываешь крутые кривые. Взгляд на солнце устанавливает истину. Идущий видит его то справа, то прямо перед собой, то оно оказывается позади, то слева. Петли Псла разрываются весенней, бурной водой. В половодье Псел затопляет лес, весь луг, село Нижнюю Мануйловку и доходит до хат Верхней.
Мягкая, песчаная почва леса легко размывается, и Псел валит с корнями большие деревья. В его воде торчат причудливые, темные коряги. Течение Псла быстрое, крутят холодные ключи, глубина местами ничтожна, а местами доходит до 8 метров.
Украинцы перебираются по нему "довбанками", долбленными лодками из ствола осины или ивы. Много прелести, когда в тишине услышишь плеск воды и под склоненными ивами покажется довбанка, груженная хворостом, и увидишь бородатого дида - украинца, сидящего у кормы.
Я писал пейзаж, который служил фоном действия, искал место действия. Иногда, не найдя ничего по душе в блестящем, красивом лесу, я возвращался в село расстроенный, черный от утомления ходьбой и солнцем.
Это бывало в час, когда с луговых пастбищ трогались стада, поднимая пыль. Проезжали последние возы.
Шли рыбаки к Пслу на ночной лов. Ночные пастухи зажигали вдалеке костер.
Несколько минут волшебных красок, феерических, и над степью становились прозрачные сумерки.
"Выхожу один я на дорогу

Сквозь туман кремнистый путь блестит.1"




____________________


1 - М.Ю. Лермонтов
Леонид Николаевич Хорошкевич. Украина, Мануйловка



"На светские цепи,
На блеск упоительный бала
Цветущие степи
Украйны она променяла.
Но юга родного
На ней сохранилась примета
Среди ледяного,
Среди беспощадного света.
Как ночи Украйны
В мерцании звезд незакатных
Исполнены тайны
Слова ее уст ароматных.
И зреющей сливы
Румянец на щечках пушистых,
И солнца отливы
Играют в кудрях золотистых.
И, следуя строго
Печальной Отчизны примеру,
В надежду на Бога
Хранит она детскую веру.
Как племя родное,
У чуждых опоры не просит,
И в гордом покое
Насмешку и зло переносит.
От дерзкого взора
В ней страсти не вспыхнут пожаром,
Полюбит не скоро,
Зато не разлюбит уж даром "2

Словоохотливые мануйловцы вновь и вновь рассказывали мне, где купался Горький и кто с ним был. Все слова приводили к одному смыслу: Горький дружил с бедняками Мануйловки и проводил с ними время.
Горький жил в имении Ширинской - Шихматовой, княгини.
Горький предпочитал ездить к Пслу на возке Карпо Данилыча, любил ездить на сене и не любил барских колясок.
У Псла он беседовал с крестьянами, в узком кругу говорил о политике.
В парке Ширинской под каштаном читал вслух "Катерину"3 . В те времена, по словам мануйловцев, даже слово политика не было известно. Ловили рыбу, жарили кашу, пели песни.
Но рассказы Горького о Ширинской - Шихматовой занимали мануйловцев в рассказах о Горьком не меньше, чем Горький.
Мне казалось, что все эти рассказы о старом покрылись водорослью вымысла.
Бабка Мария, которой я напомнил ею же описанное событие о черевичках, подаренных Горьким, сказала мне: "Так то ж неправда, черевички були, то я набрехала, бо не ходила на спивки" (читай собранное Косариком4о Горьком на Украине). Некоторые дальновидные мужики делали упор на революционную работу Горького, но связного рассказа не получалось.
Однако появилась фигура урядника. Урядник, живший в Песках, на время приезда Горького в Мануйловку, перебирался туда же.
И еще - кулак под хмельком, погрозивший Пешкову пальцем: "Э, барин, не то читаешь!"
Каждый рассказчик вводил своих героев действия, отстраняя остальных.
Имена Петра Дерида, Якова Бородина, Лысенко и другие имена, все на одно лицо, путались и выскакивали передо мной, как карты в игре.
Но это были не карты, а люди, из которых многие сидели в тюрьмах за революционную деятельность. Путаная нить рассказов, я надеялся, будет иметь какой-то конец.
Оказалось не так.
Мануйловцы из любви к искусству и вымыслу, а может быть из любви к истине, не распутывали, а запутывали нить.
Их способности, их фантазия были возбуждены. Они становились настоящими авторами моей картины. Увы, мои руки не успевали.
Надо было выслушивать все - каждый рассказчик мог внести ценный штрих.
"Как же это было? Где? Как украинцы приняли рассказ Чехова? Как увидеть их лица, движения, жесты, одежду и всю группу в вечернем лесу?"


____________


№ 2 - Из ст. М.Ю. Лермонтова, посвящено М.А. Щербатовой.
№ 3 - Поэма Т. Шевченко, 1838 г. (посвящена В.А. Жуковскому)
№ 4 - Косарик (Коваленко) Д.М. (1904-1932), украинский писатель и литературовед.

<<< - 108 - >>>

©  Валерия Шахбазова 2006 -





Хостинг от uCoz