Анна Яковлевна взглянула на меня через стол с явной ненавистью и быстро ответила: "Ах ты, пёс! Коля, уж не ты ли научил его?!" - обратилась она к моему отцу.
Мое нечаянное восклицание смутило и папу, но кончилось все просто: Анна Яковлевна перестала бывать у нас.

День за днем приносил из большого мира новые слова, но понимать смысл земельной реформы Столыпина моему уму было непостижимо, и первыми друзьями стали басни Крылова и стихи Пушкина, чудным образом действовавшие на воображение:


Мне дарили маленьких оловянных солдатиков, и я расставлял их на полу для сражения. Но папа не велел мне играть в такие игры и куда-то их все унес. Это было досадно, но я примирился: папины слова мне были законом. В зимние вечера взрослые, т. е. папа, дядя Алеша, тетя Катя и еще незнакомые мне, после таинственных приготовлений, закрывались в гостиной и подолгу сидели там. Сквозь дрему и детскую долетали их голоса.
Иногда я просыпался от звуков прекрасной и грустной музыки. Кто-то играл на пианино, обычно запертом. Потом я узнал, что это был "Сентиментальный вальс" Чайковского.
На окнах комнаты из-за синих занавесок выглядывали чудесные узоры мороза, фантастические цветы и листья, в открытую форточку было видно, как бесшумно падает снег в слабых отсветах фонаря, а ветки рождественской елки, смешавшись с тенями комнаты, блестели бусами, игрушками и флажками. Среди игрушек красиво выделялись белый ангел и картонные пожарные, спешащие на пожар.

Мое происхождение на земле было очень неясным и однажды, вырезывая бумажные фигурки за большим обеденным столом, я спросил папу: "Откуда мы взялись?". Папа улыбнулся и ответил: "Я нашел вас на возу".
Я живо представил себе Смоленскую площадь, рынок, где много овощей на возах и в палатках и на одном из возов с капустой себя и Литу.
"Как же это было, папочка, расскажи…" "Я увидел вас на возу и подошел, чтобы взять с собой, а какая-то дама… - мне представилась дама в цветистой шляпке и с цветистым подолом - …захотела тоже вас взять, и стала спорить со мной, что это дети ее…". Как страшно, у дамы ясно обрисовалось вздорное лицо… "Да, но я вас не отдал и тебя, Левка, я потянул сильно с воза одной рукой, а другой - Литу, и вы достались мне"…
Какое счастье, папочка, ну какой ты хороший. Как все это хорошо случилось, что мы не попали к той даме.

Июль 1950 г.

Теперь, когда прошло уже столько лет, и события могли бы изгладить в памяти все следы прошлого, передо мной всплывают подробности, целые картины, возникают образы давно и мало виденных людей, ярко рисуются мелькнувшие ненадолго ландшафты, моря и города. В детские годы побывал я с отцом в Финляндии, Эстонии, в Крыму и на Кавказе, и моя память сохранила живость тех впечатлений.
Поездка в Нодендаль была первым далеким путешествием. Я впервые увидел Петербург, где мы проездом задержались, очевидно, с тем, чтобы осмотреть его. В памяти сохранились монетный двор и гробницы царей.
Может быть, ночь скрыла от меня дальнейшее: Выборг и начало финской земли. Я будто проснулся на Сайменском канале ¹⁸.
Пароход стоял в шлюзе. На палубе, шумной от народа, папа, Лита, Натя и Лизавета Михайловна. Пароход медленно опускается. У самых перил палубы на гранитных стенах канала обнажаются зеленые водоросли. Они поматываются в бурлящей воде, как длинные, мягкие бороды.


____________________


17 - Нодендаль - приморский город Або-Бьернеборгской губернии в Финляндии в 15 км. от г. Або.
18 - соединяет р. Сайму с Выборгским и Финским заливами, строился в 1845 - 1856 гг. длина 59 км, имеет 28 шлюзов. Это наиболее значительное сооружение такого рода в Финляндии.